Район, занимающий сейчас территорию Комсомольской площади и окружающих ее зданий, обживаться стал еще в XIV веке. Тогда Москву тесным кольцом окружали слободы, села и деревни, принадлежавшие московским князьям.
Во владение московского князя Василия I входило сельцо, раскинувшееся «над Великим прудом». Первое упоминание о нем под названием «Красное» дошло до нашего времени в духовной грамоте 1462 года Василия Темного. Расположенное в живописном месте среди водоемов и лесных угодий, оно обустраивалось с каждым годом и становилось все красивее, именно отсюда происходит его название — Красное. По наследству от Василия Васильевича оно переходит его старшему сыну Ивану, который вошел в историю как первый государь объединенной Руси — Иван III.
В XVI столетии село быстро растет, кроме крестьян и торговцев здесь появляются ремесленники, в основном мастера по серебру. Их работы вызывали изумление у иностранцев, особенно посуда из серебра — чарки, ковши, церковная утварь. К середине XVII века прежде небольшое сельцо — это уже Красносельская дворцовая слобода, обслуживающая царский двор Алексея Михайловича и правительственные учреждения.
Неотъемлемым спутником Красного села был Великий (Красный) пруд, равный по площади Московскому Кремлю (23 га). Он располагался ориентировочно между современными Ярославским вокзалом и Верхней Красносельской улицей. С северного берега на водную гладь Красного пруда смотрели окна царского дворца.
В конце XVII века на западном берегу Красного пруда возвели Полевой артиллерийский двор. Его окружала каменная стена, рядом на поле было устроено стрельбище с батареями и кузницы. Благодаря этому поле, прозванное Каланчевским, оставалось незастроенным до середины XIX века.
Не случайно именно эта часть Москвы охотно заселялась соратниками Петра I. В расположенном неподалеку селе Преображенское прошли детство и юность будущего императора. Поэтому Красный пруд был выбран Петром для устройства первых в России празднеств и фейерверков. Фейерверки проходили зимой на льду пруда: в 1697 году в честь взятия Азова, в 1699 году — в честь окончания войны с турками. Здесь же впоследствии состоялись и другие знаменитые фейерверки, причем с пушечными залпами из Артиллерийского двора, — в частности, в честь мира со Швецией 28 января 1722 года.
В XVIII веке на Сенной площади (место нынешнего сквера с памятником Лермонтову) за Красными воротами выстроили деревянный «комедиальный дом». Он горел в 1748 и 1753 годах, а в 1758 году для итальянской оперной труппы антрепренер Дж.Б. Локателли построил новый деревянный театр на три тысячи зрителей. Это был один из первых общедоступных театров в Москве, места в партер и ложи продавались на весь театральный сезон. Здание театра находилось неподалеку от будущего ЦДКЖ, к югу от Красного пруда, но представления на итальянском языке привлекали мало зрителей. Локателли всячески стремился повысить доходность предприятия. Известно, что вестибюль и фойе театра использовались для карточной игры, а также лотерей и буфетов, представляя собой своеобразный клуб.
В 1759 году на Масленой неделе здесь был устроен маскарад, но это мало помогло предпринимателю. В том же году Локателли предоставил сцену для первого московского публичного русского театра, где давала спектакли труппа под руководством знаменитых Ф.Г. Волкова и Я.Д. Шумского. Но представления давались недолго: лучшие актеры русской драматической труппы были переведены в Санкт-Петербург. В 1762 году Локателли объявил себя банкротом.
В середине XIX века Комитет по строительству железной дороги между Петербургом и Москвой решил создать на месте Каланчевского поля главный транспортный узел города. В 1849 году на месте сгоревшего Артиллерийского двора было построено здание канцелярии.
Были построены:
- Ленинградский вокзал (1849 год, архитектор К.А. Тон. До 1924 года — Николаевский вокзал);
- Ярославский вокзал (1862 год, архитектор Р.И. Кузьмин. В 1906 году по проекту архитектора Ф.О. Шехтеля взамен старого построен новый Ярославский вокзал);
- Казанский вокзал (1864 год, архитектор М.Ю. Левестам. До 1894 года — Рязанский вокзал).
К концу XIX века возросшие грузоперевозки потребовали реконструкцию Казанского вокзала. В 1911 году проектирование Казанского вокзала поручили А.В. Щусеву. Тогда же был засыпан Красный пруд. Сегодня о нем напоминает название Краснопрудной улицы. Строительство Казанского вокзала длилось с 1913 года с перерывами до 1926 года, а его отделка — до 1940 года.
В 1912 году по проекту А.В. Щусева был построен виадук, соединивший в единую систему железнодорожные ветки трех вокзалов. Он строился как временный, но существует до сих пор, закрывая вид на Комсомольскую площадь со стороны центра города. Попытка реконструировать площадь трех вокзалов была предпринята в 1918 году, когда коллектив зодчих во главе с А.В. Щусевым разрабатывал первый план реконструкции социалистической Москвы.
Архитекторы предложили план концептуального развития города «Новая Москва», по которому Каланчевская площадь значительно увеличивалась за счет сноса всех построек, за исключением Казанского вокзала. Ленинградский и Ярославский вокзалы объединялись огромным дебаркадером, становясь рядовыми станциями Московской окружной железной дороги. Но этот проект не был осуществлен.
Архитектурный ансамбль Казанского вокзала полностью сложился с постройкой Клуба имени Октябрьской революции (1926 г.).
В 1932 году в честь комсомольцев-метростроевцев Каланчевская площадь была переименована в Комсомольскую площадь. Через три года открылась радиальная станция метро (архитектор Д.Н. Чечулин), после чего вся площадь была заасфальтирована.
В 1952 году комплекс зданий на площади пополнился павильоном станции метро «Комсомольская кольцевая» (архитектор А.В. Щусев). В следующем году получила прописку на площади одна из семи московских «высоток» — гостиница «Ленинградская» (архитекторы Л.М. Поляков, А.Б. Борецкий). Рядом со зданием ЦДКЖ, напротив Ярославского вокзала, в 1983 году появился крупный универмаг «Московский».
Казанский вокзал преобразился в соответствии с первоначальным щусевским проектом 1913 года. Он был расширен за счет достройки здания по Рязанскому проезду, сооружения нового крыла по Новорязанской улице и возведения над семнадцатью железнодорожными путями застекленного покрытия площадью более 19000 квадратных метров.
Сегодня Комсомольская площадь представляет собой великолепный архитектурный комплекс Москвы. Она немыслима без здания ЦДКЖ — культурного центра железнодорожников и одной из лучших театрально-концертных площадок столицы.
«Очутившись на улице, Ипполит Матвеевич насупился и, бормоча: «Бриллианты все мои, а вовсе не шесть процентов», — пошел на Каланчевскую площадь.
У третьего окна от парадного подъезда железнодорожного клуба Ипполит Матвеевич остановился. Зеркальные окна нового здания жемчужно серели в свете подступавшего утра. В сыром воздухе звучали глуховатые голоса маневровых паровозов…
— Где же драгоценности? — закричал предводитель.
— Где, где, — передразнил старик, — тут, солдатик, соображение надо иметь. Вот они!
— Где? Где?
— Да вот они! — закричал румяный старик, радуясь произведенному эффекту.
— Вот они! Очки протри! Клуб на них построили, солдатик! Видишь? Вот он, клуб! Паровое отопление, шахматы с часами, буфет, театр, в галошах не пускают!..
Ипполит Матвеевич оледенел и, не двигаясь с места, водил глазами по карнизам. Так вот оно где, сокровище мадам Петуховой. Вот оно, все тут, все сто пятьдесят тысяч рублей ноль-ноль копеек, как любил говорить убитый Остап-Сулейман-Берта-Мария-Бендер-Бей.
Бриллианты превратились в сплошные фасадные стекла и железобетонные перекрытия, прохладные гимнастические залы были сделаны из жемчуга. Алмазная диадема превратилась в театральный зал с вертящейся сценой, рубиновые подвески разрослись в целые люстры, золотые змеиные браслетки с изумрудами обернулись прекрасной библиотекой, а фермуар перевоплотился в детские ясли, планерную мастерскую, шахматный клуб и бильярдную.
Сокровище осталось, оно было сохранено и даже увеличилось. Его можно было потрогать руками, но его нельзя было унести. Оно перешло на службу другим людям…»
Именно так знаменитые авторы Илья Ильф и Евгений Петров описали новое здание железнодорожного Клуба имени Октябрьской революции на Каланчевской площади в бестселлере советской литературы романе «Двенадцать стульев».
Возникновение роскошного дома в еще только начинавшей оправляться от последствий революции и Гражданской войны Москве непосвященному человеку казалось чудом. Неординарность здания сделала легенду о бриллиантах мадам Петуховой почти правдой, и эта легенда до сих пор придает истории первых шагов клуба романтический блеск. Писатели, сотрудничавшие в главной железнодорожной газете «Гудок», конечно, знали, как все было на самом деле…
Первые рабочие клубы, появившиеся в России в 1910-х годах, располагались в случайных, зачастую непригодных для этих целей помещениях при предприятиях. С увеличением их числа возникла потребность в переоборудовании, приспособлении старых и, наконец, в возведении новых зданий. Первым идею о строительстве здания, спроектированного специально для большого клуба, удалось осуществить комитету профсоюза Московско-Казанской железной дороги. Заручившись согласием архитектора А.В. Щусева, комитет предложил Народному комитету путей сообщения построить рядом с Казанским вокзалом Дворец культуры. Щусев довольно быстро набросал эскиз будущего здания — в живописной архитектурной манере, характерной для всего спроектированного им и построенного под его руководством комплекса Казанского вокзала.
Между тем в изначально утвержденном плане вокзального комплекса клубного помещения не предусматривалось. На углу 4-го Краснопрудного переулка находился дом Общества потребителей служащих Московско-Казанской железной дороги. Для того времени это была новинка. Создав его в начале ХХ века, правление Казанки серьезно помогло людям пережить невзгоды Первой мировой войны и последующую разруху.
Часть денег на строительство собрал сам дорожный комитет и Центральный комитет Союза железнодорожников. В общей сложности получилось более 600 тысяч весьма полновесных (после денежной реформы 1923 года) рублей, причем обошлись без бриллиантов мадам Петуховой. Практически всю организационную работу Московско-Казанская дорога сделала сама, не прибегая к посторонней помощи.
Строительные работы проходили на фоне оживленной дискуссии о том, каким должен быть будущий клуб. Клубное строительство в первой половине 1920-х годов воспринималось, как возможность поисков нового образа жизни, новой идеологии. Проектирование и строительство клубов носило не просто массовый характер, оно являлось своеобразным общественным движением. На волне этого движения была создана Комиссия по организации типов клубов, которая выработала три типовых проекта здания (малого, среднего и большого клубов).
10 сентября 1926 года среди прочих вопросов комиссия обсуждала реализуемый проект здания на Каланчевской площади. Он учитывал достоинства и недостатки железнодорожного Клуба имени Е.Ф. Кухмистерова, который был взят за образец клуба-гиганта.
Торжественная закладка будущего Дома культуры железнодорожников состоялась 1 мая 1925 года. За год вчерне закончили коробку и приступили к частичной реконструкции примыкавшего к железнодорожным путям здания Службы тяги. В этом кирпичном четырехэтажном доме были оборудованы удобные комнаты для кружковой работы, другие необходимые подсобные помещения. На первом этаже у входа — разместилась большая библиотека с читальным залом.
К переоборудованному таким образом зданию Службы тяги стали пристраивать зрительный зал, который проектировался с учетом всех технических и строительных новинок своего времени.
Виртуозно была решена конструкция самого здания. В плане оно имеет форму четверти круга. Острый конец этого своеобразного клина является сценой, а широкий — места для зрителей. Подобная форма затянула завершение стройки.
Двухэтажный зал был рассчитан на 1200 мест (это немного больше зрительного зала Московского Художественного театра). Он состоит из партера и балконного яруса, выдвинутого далеко вперед — на целых семь метров. Примечательно, что другого такого глубокого, без промежуточных опор, яруса даже при нынешнем уровне развития строительной техники до недавней поры в Москве не было. Металлические конструкции, поддерживавшие балконный козырек, заделаны в полукруг стены, сконструированной в виде железобетонного полукольца. Такая конструкция была применена впервые в Советском Союзе и, несомненно, представляла большое инженерное достижение в 1925 году.
По требованиям, предъявлявшимся к клубам в 1920-е годы, зал был хорошо освещен, имел два яруса окон, сохранившихся на фасаде и заметных с улицы. Благодаря перепаду местности, естественное освещение имел и трюм сцены, что представлялось современникам большой редкостью в театральных зданиях. Из-за конфигурации здания сцена имела треугольную форму с шириной портала 12,8 м. Она была снабжена самым совершенным по тем временам механическим оборудованием. На такой сцене можно было реализовывать самые сложные режиссерские фантазии, устраивать впечатляющие зрелища, размещать большие хоровые коллективы.
Внешний облик клуба Щусев подчинил стилистике Казанского вокзала. Он декорировал железобетонные конструкции белокаменными «гребешками», стилизованными под архитектуру московского барокко. Несмотря на это, стержнем композиции всего здания осталась лаконичная форма цилиндрического объема зрительного зала, смелого по построению и новаторского по архитектуре.
К концу 1926 года большинство строительных дел, касавшихся сцены и зала, закончили, но тут всех рабочих направили на ликвидацию недоделок в основном здании Казанского вокзала. Клубу пришлось терпеливо дожидаться своего дня. И, наконец, 30 апреля 1927 года «образцовый рабочий клуб-театр», как именовала его пресса Москвы, открылся. Это было первое не приспособленное, а специально построенное клубно-зрелищное здание в столице!
На церемонию открытия прибыло много почетных и влиятельных гостей. На трибуну поднимались первый секретарь Московского комитета Всероссийской коммунистической партии (большевиков) Угланов, представители Наркомата путей сообщения, профсоюзов (председатель ЦК Андреев, председатель Московского бюро Алексеев, председатель правления клуба Круцко и другие). Было сказано много теплых слов в адрес строителей и всех тех, кто способствовал общему успеху.
В выступлениях подчеркивалось, что железнодорожники — народ гостеприимный, поэтому двери отраслевого клуба будут широко открыты и для трудящихся иных профсоюзов или даже несоюзной части жителей Москвы. После официальной части состоялось выступление популярной тогда «Живой газеты» и большой праздничный концерт.
К сожалению, автора проекта здания и активного его строителя А.В. Щусева в тот день в зале не было. В знак протеста против необоснованных сокращений его проекта постройки Казанского вокзала архитектор подал в отставку и затем уехал в Среднюю Азию.
Новый очаг культуры стали именовать в документах «Клубом имени Октябрьской революции Казанской железной дороги», в быту же его звали кратко и удобно — КОР.
Новый большой клуб железнодорожников начинал свою работу не с нуля. Костяк коллектива составили сотрудники одноименного клуба, основанного еще в апреле 1919 года по инициативе рабочих паровозных мастерских Московско-Казанской железной дороги. Тот клуб располагался по адресу: Ольховская улица, дом 25. О нем не сохранилось почти никакой информации, лишь отдельные упоминания в периодической печати тех лет. По данным на 1925 год, членами клуба состояли 763 человека, а работой было охвачено около 8 тысяч человек. В клубе действовали 8 кружков (первыми открылись драматический и хоровой), библиотека, насчитывавшая 12 тысяч томов, и два уголка — «ленинский» и «кооперативный», оформленные плакатами по соответствующей тематике.
В 1926 году (еще до официального открытия нового КОРа) старый КОР занимал десятое место в списке крупнейших клубов железнодорожников страны и первое — клубов рабочих Московско-Казанской железной дороги. А новому клубу еще только предстояло зарабатывать авторитет и среди железнодорожников, и в глазах руководства профсоюза. Наличие вместительного специализированного здания предопределило важную роль клуба в организации заседаний, приемов иностранных делегаций и других мероприятий по линии профсоюза железнодорожников.
1 ноября 1927 года в честь 10-летия Октября здесь было проведено объединенное заседание четырех местных комитетов профсоюза с большим количеством делегатов. Прибыли гости — железнодорожники Франции и Португалии. 5 декабря состоялся вечер, организованный Дорпрофсожем, Учпрофсожем и Управлением дороги. На этот раз гости приехали из Эстонии и Бельгии.
В марте 1928 года в соответствии с решением Московского бюро ЦК профсоюза железнодорожников произошло объединение трех клубов — Московско-Казанской, Октябрьской и Северной железных дорог на базе КОРа, перед которым была поставлена задача — стать «центром культурно-массовой работы всего обширного столичного узла». Деятельность укрупненного клуба стала более интенсивной.
В короткий срок КОР выдвинулся в число передовых клубов страны, был инициатором многих начинаний в культурно-массовой работе, принимая активное участие в различных кампаниях — в выборах в Советы, организации соцсоревнования на производственных предприятиях, в развертывании стахановско-кривоносовского движения. Клуб организовывал тематические вечера, встречи ударников железнодорожного транспорта с передовиками-колхозниками, проводил лекции, беседы и «громкие читки» статей и докладов в цехах и общежитиях.
29 октября 1931 года газета «Гудок» писала: «Образцово оборудованный во всех отношениях, проявляющий исключительную оперативность во всей своей работе, клуб КОР не упускает из орбиты своего влияния ни одного узлового вопроса, касающегося работы транспорта».
Публикуемый ниже документ комментирует высокую оценку «Гудком» работы КОРа, а также характеризует высокую сознательность железнодорожников, составлявших этот документ, их острую заинтересованность в развертывании соревнования и ударничества для повышения эффективности работы железнодорожного транспорта по целому ряду направлений, предлагая множество методов и не забывая о роли культурно-массовой работы в этом вопросе.
«Договор по соцсоревнованию (на лучшее проведение Всесоюзного конкурса) Клуба КОР союза ж.д. 3-х дорог: Казанской, Октябрьской и Северной ж.д. с Клубом Кухмистерова Курской ж. д.
<...> Конкурс, объявленный ЦК ж.д. от 29.05.1931 г. на лучшее производство (депо, станцию, цех, клуб и т.д.) заставляет каждую организацию как никогда заострить внимание рабочих масс и развертывание действительного подлинного ударничества и соцсоревнования на транспорте. Клуб КОР, объединяющий три дороги на линии культработы, по линии мобилизации масс на новый подъем ударничества, включается в конкурс, беря на себя следующие объекты работы:
1. Организует штаб, прикрепляя всех ответственных работников по основным цехам 3-х дорог;
2. Для наибольшего освещения массы транспортников о конкурсе выпускают 10 000 листовок с объектами конкурса и 4000 вопросников для сбора рабочих предложений;
3. Организуют штурм художественных кружков для обслуживания обеденных перерывов в цехах с материалом хода конкурса и материалом местного характера;
4. По линии юнсекции расставить посты по всем красным уголкам цехов с целью оказания помощи и информирования штаба по конкурсу о ходе работы на производстве;
5. Организовать 6 вечеров — по 2 вечера на дорогу, из них: 1-й вечер в начале конкурса с вопросом о значении конкурса и 2-й — итоги конкурса. 25-го июня организовать итоговый вечер 3-х дорог с премированием лучших цехов, оценка работы конкурса проводится тройкой штаба и представителями Московского Объединенного Комитета профсоюзов (МОК) ж.д.;
6. Объявить премии на лучший красный уголок, сумевший отразить работу конкурса и наладить культработу в цеху;
7. По линии юнсекции объявить премию на лучшего культмассового организатора комсомольской ячейки, сумевшего мобилизовать комсомол на работу конкурса;
8. Организовать сводную доску при клубе по ходу конкурса на цехах, организовать фотовитрину лучших ударников-энтузиастов, первых включившихся в конкурс;
9. Взять за основу по конкурсу шефство над основными цехами служб тяги, сталинские мастерские Октябрьской ж.д., ТЧ-18 Северной ж.д. и разъездные бригады Московско-Казанской ж.д.
10. Организовать поход колонн юных пионеров по производству с вопросами конкурса;
11. Провести 4 экскурсии на воздухе с беседами и обменом опыта работы цехов по конкурсу;
12. Оформить клуб лозунгами и плакатами;
13. Выпускать каждую декаду стенгазету Клуба КОР с отражением хода конкурса на цехах;
14. Объявить конкурс на лучший паровоз и спаренную паровозную бригаду;
15. Организовать массовый субботник по выгрузке и погрузке грузов на товарной станции;
16. Организовать передвижную выставку плана реконструкции;
17. Организовать технические консультации на производстве;
18. Выпустить вопросник по рабочим предложениям по отдельным службам;
19. Организовать 2–3 технических кружка;
20. Организовать площадки для летней культработы в цехах. Штаб по конкурсу КОРа».
Клуб имени Е.Ф. Кухмистерова (лидер в методической работе среди железнодорожных клубов) вызов КОРа принял, но соревнование проиграл. Победа над таким передовым клубом показала высокий уровень работы КОРа по вопросам, касающимся производства. И все же не это делало КОР заметным, выделяло его среди множества других клубов. В течение первых пяти лет в КОРе начали действовать самодеятельные творческие коллективы и любительские объединения: детский духовой оркестр, кружок изобразительного искусства, кружки духовых, струнных инструментов, «Живая газета», драматический кружок (три последних существовали еще в старом КОРе), шахматный клуб, секция молодежи («юнсекция»), фото-кружок, симфонический кружок во главе с профессором П.П. Ильченко. В последнем насчитывалось 35 музыкантов, которые уже через несколько лет с успехом исполняли классические произведения Дж. Мейербера, Ф. Обера, А.Г. Рубинштейна. Открылся также кружок кройки и шитья, куда домохозяйки (в 1935 г. — более 100 женщин) могли приходить с детьми. Юным железнодорожникам в клубе уделяли особое внимание. Вечерняя детская комната КОРа по праву считалась едва ли не лучшей в Москве. В комнате обычно занималось 20–30, а в дни массовых мероприятий — до 75 ребят. Дети под присмотром сотрудников комнаты весело проводили время (клуб приобрел игрушки и настольные игры), пели хором, рисовали, а их родители в это время имели возможность заниматься в одном из клубных кружков, посетить спектакль или посмотреть фильм в зале клуба.
КОР устраивал детские утренники и семейные вечера, пользовавшиеся большим успехом. Организовывались просмотры детской художественной самодеятельности в масштабах всего района, демонстрировались детские кинофильмы, проводились культпоходы в театры и музеи. Во время каникул проводились экскурсии оздоровительного характера, детские интернациональные вечера. Клуб постоянно предоставлял помещения для различных мероприятий, например, для встреч с детскими писателями, организовывал детей. В библиотеке можно было подготовиться к занятиям в школе, т.к. всем книг не хватало.
Среди кружков художественной самодеятельности выделялся хоровой коллектив под руководством Б.И. Хлебникова (открыт в 1928 году). При подготовке выступлений коллектив часто обращался за помощью к профессиональным режиссерам и преподавателям Московской консерватории, а иногда — непосредственно к авторам советских композиций, как это было при работе над оперой «Земля встает» (о событиях 1905 года, композитор М. Коваль). Участники хора не только репетировали, но и изучали историю музыки и музыкальную грамоту. Особое внимание уделялось индивидуальным занятиям (постановке голоса, освоению сольного репертуара). В результате хор уже через несколько лет добился высокой культуры исполнения не только массовых песен, но и классических музыкальных произведений: отрывков из «Бориса Годунова», «Сорочинской ярмарки», «Князя Игоря», «Царской невесты», «Кармен», «Псковитянки», «Фиделио».
В период с 1929 по 1935 год хор освоил более 200 произведений. Часто выступал с тематическими концертами, в т.ч. почти каждый выходной день на летней базе КОРа — в Сокольниках. В репертуар выездных концертов включались «Походная песня» Бетховена, «Первая Конная» Давиденко.
В 1934 году самодеятельный коллектив был признан лучшим в Москве и дал концерт в Московской консерватории. На первой Всесоюзной олимпиаде самодеятельности московских профсоюзов в 1935 году хор, отмеченный Почетной грамотой, выступил в праздничном концерте на сцене Большого театра. Некоторые солисты коллектива были направлены на рабфак Консерватории. Мастерство оперного певца осваивало в 1935 году сразу 55 железнодорожников! Кружок струнных инструментов в 1934 году уже исполнял достаточно сложную программу, в которую входили произведения Фр. Шуберта, К.М. Вебера, Д.Д. Шостаковича. В это время в коллективе занималось 35 железнодорожников, причем большинство составляли ученики фабрично-заводского училища Казанской дороги.
Заметным среди коллективов КОРа был Рабочий театр, открывшийся в феврале 1935 года (руководитель Тодди). Первой поставлена силами железнодорожников пьеса А.Н. Островского «Не было ни гроша, да вдруг алтын». В ней задействовано до 30 человек. Занятия в Рабочем театре были с самого начала поставлены профессионально. Лучшие московские актеры вели для участников кружка занятия по истории театра, технике актерской игры в Клубе мастеров искусства. Кроме того, в помещении КОРа читались лекции по ритмике и гриму, классической и советской драматургии. Коллектив был полностью укомплектован костюмами и реквизитом и неплохо финансировался. Рабочий театр располагал даже собственным художником и швейной мастерской для изготовления костюмов! В дальнейшем коллектив театра часто гастролировал по многим линиям железной дороги (в репертуаре театра были классические пьесы, например «Проделки Скапена» Мольера, и произведения советских драматургов), инструктировал местные самодеятельные кружки, брал шефство над создававшимися в провинциальных клубах драматическими коллективами.
В 1930 году в КОРе была открыта передаточная радиостанция и при ней создан радиокружок. В октябре 1933 года открылся кружок художественного движения (танец и акробатика, руководитель Роксанов), где помимо практических велись и теоретические занятия по теории танца.
К числу кружков в 1934 году добавились — женский общеобразовательный и иностранных языков, платный кружок западных танцев (в 1935 г. — 30 пар). При библиотеке с 1935 года действовал литературный кружок. В том же году начал свою работу самодеятельный симфонический оркестр железнодорожников (струнные и духовые инструменты), состоявший из 60 музыкантов (руководитель — народный артист республики Л.П. Штейнберг).
В клубе работали кружки, целью которых являлось просвещение работников путей сообщения. Например, в 1930 году был организован рабочий кружок помощи железнодорожникам-заочникам, действовала техническая консультация, читались курсы лекций по техническим дисциплинам. Позже на базе этого кружка возник Дом техники КОРа и методическое бюро, проводившие кампании по повышению квалификации железнодорожников разных специальностей.
Популярностью среди рабочих пользовались производственно-технические вечера. Еще одной формой просвещения железнодорожников стал воскресный рабочий университет (с 1929 г.). Библиотека клуба не только собирала специальную литературу, но и сама организовывала издание остро необходимых технических статей и брошюр. С 1936 года в летнее время в клубе работал «зал самообразования», где проводились консультации, имелись наглядные пособия и учебная литература.
Правление КОРа регулярно организовывало различные выставки — художественные, пропагандистские, профессиональные. Например, 17 апреля 1930 года в клубе открылась выставка художественного лубка и плаката, представленных ведущими издательствами страны, а 24 апреля того же года открылась выставка проектов по конкурсу Центрального управления железной дороги на лучшие рельсовый стык и скрепления. Многие мероприятия коллектив клуба готовил и проводил совместно с редакциями газет «Гудок» и «Московский железнодорожник».
В клубе всегда было многолюдно и шумно, но, несмотря на это, он отличался образцовой чистотой и порядком. В одной из уютных комнат собирался Клуб кадровых машинистов, который располагал собственным электрическим чайником (большая редкость по тем временам), шкафом с посудой, хорошей библиотекой, патефоном, радионаушниками, шахматами и домино. Комната была обставлена мягкой мебелью в белых чехлах. Основной целью собраний была «передача производственного опыта» молодым работникам, для чего проводились консультации и беседы. КОР организовывал также встречи ударников-машинистов с лучшими деятелями советского искусства, кадровыми революционерами-подпольщиками. На старом фото можно увидеть совет этого клуба из степенных профессионалов, которые, впрочем, могли тут сразиться в домино или шахматы.
В 1933 году в списке клубов, «включенных в номенклатуру ЦК Союза железнодорожников», КОР стоит уже на седьмом месте. После 1935 года в документах и периодике все чаще встречается формулировка «два наших железнодорожных клуба-гиганта» — Клуб имени Кухмистерова и КОР.
О масштабах работы КОРа свидетельствует тот факт, что в 1935 году в нем организована специальная внутренняя справочно-консультационная служба с дежурствами юристов, врачей, профсоюзных работников. С 1936 года эта служба стала проводить также консультации по вопросам летнего отдыха, члены клуба могли приобрести здесь билеты в большинство московских театров (в том числе в рассрочку) и даже заказать их доставку на дом. В здании действовали столовая, буфет, парикмахерская, в освободившихся на время летнего перерыва от работы кружков помещениях действовали пункты глажения и мелкого ремонта платья, чистки обуви.
Здание на Каланчевке посещала вся округа, но особенно оно полюбилось транспортникам. Нередко из Подмосковья целыми коллективами приезжали работники станций, депо, путевых околотков. Клуб проводил бесплатные вечера отдыха, семейные вечера, шахматные турниры, встречи с художниками. С 1936 года в летнее время работал даже специальный зал для настольных игр. Клуб занимался прокатом и приобретением (по заказу членов) спортивного инвентаря (мячи, сетки, шашки, шахматы и т.д.) и рыболовных снастей.
В клубе работали неистощимые на выдумку талантливые энтузиасты. Здесь проводились карнавалы и балы, проходили концерты, а на стадионе КОРа — спортивные состязания. Вот свидетельство газеты «Гудок»: «На катке Клуба имени Октябрьской революции Московско-Казанской железной дороги состоялись большие конькобежные состязания. 8 участков дороги... прислали своих лучших конькобежцев».
Любили клуб и за то, что в большом зрительном зале благодаря веерному типу расположения мест отовсюду было хорошо видно и слышно. В КОРе можно было увидеть лучшие московские артистические силы. Почти половина всех расходов клуба в 1930-х годах уходила на приглашение профессиональных художественных коллективов (причем расходы вдвое превышали доходы от продажи билетов). Здесь часто выступала труппа 2-го Художественного театра, а раз в неделю — Театр-студия К.С. Станиславского. В клубе можно было по заявкам месткома посмотреть практически весь их репертуар, а также спектакли Малого и других столичных театров, послушать хороший концерт. Летом клуб предоставлял сцену для провинциальных театров. Значительная часть мест отдавалась льготникам — передовикам производства и членам их семей, представителям культактива и другим железнодорожникам.
В кинотеатре клуба демонстрировались научно-популярные кинофильмы с соответствующими пояснениями. Иногда устраивались платные лекции.
В 1935 году члены различных кружков КОРа (симфонического, танцевального, хорового) и Рабочего драматического театра решили своими силами поставить оперу М.П. Мусоргского «Сорочинская ярмарка». Спектакль ставили с размахом, в нем было задействовано 130 человек! Эскизы костюмов и декораций поручили сделать руководителю изобразительного кружка. Слухи о премьере распространялись по Москве. И как семена на уже взрыхленную почву, поступило предложение от Московской консерватории создать в КОРе первую рабочую оперу.
Как родилась эта идея, можно проследить по публикациям в газете «Гудок». Февраль 1937 года. Газета рассказывает о Пушкинской декаде в КОРе. Трагическую дату — 100-летие со дня гибели А.С. Пушкина — отмечали по всей стране, обращаясь к творчеству великого русского поэта. В КОРе проводится конференция читателей-железнодорожников, итоговый вечер Олимпиады московской художественной самодеятельности, посвященной жизни и творчеству А.С. Пушкина. В костюмированном вечере на тему «Герои Пушкина» участвовали ученики старших классов железнодорожных школ. Проходили киновечера с показом фильмов по произведениям А.С. Пушкина: «Поэт и царь», «Коллежский регистратор», «Дубровский». В цехах и общежитиях клуб организовывал беседы и художественные читки, посвященные гениальному поэту.
Среди выступавших был и студент Московской консерватории, бывший бригадир пути станции под названием «Ерофей Павлович», что в Хабаровском крае, С.Л. Трегубов. Примечательна история его поступления в консерваторию. Находясь в железнодорожном полку, С.Л. Трегубов выступил на вечере художественной самодеятельности в честь приезда наркома путей сообщения Л.М. Кагановича на станцию Улан-Удэ Восточно-Сибирской железной дороги. Нарком обратил внимание на талантливого молодого певца, который мечтал учиться в Москве. В сентябре 1936 года командированный в столицу железнодорожник успешно сдал экзамен по сольному пению и был зачислен на первый курс консерватории. Но связей с железнодорожной самодеятельностью не порвал, стал участником Ансамбля песни и пляски при КОРе. Обладая прекрасным баритоном, Трегубов спел на Пушкинском вечере романс А.С. Даргомыжского «К друзьям» и арию Онегина из оперы «Евгений Онегин» П.И. Чайковского.
Именно в КОР пришли с творческим отчетом и идеей создать здесь первую рабочую оперу профессора Московской государственной консерватории во главе с заслуженным деятелем искусств Г.Г. Нейгаузом. Все они привели учеников и сопровождали свои рассказы показом выступлений учащихся. После вечера между участниками концерта-отчета и руководителями, активистами клуба завязалась дружеская беседа, затянувшаяся почти до двух часов ночи, где обоюдное желание о создании первой рабочей оперы железнодорожников укрепилось, Московская консерватория стала ее шефом.
А через несколько дней, 23 апреля 1937 года, «Гудок» публикует выступление одного из профессоров консерватории — Н.И. Сперанского — «Рабочая опера железнодорожников нужна»: «Мне часто приходилось быть членом жюри смотров художественной самодеятельности. Много самородков мы находили в среде наших железнодорожников. <...> Поэтому, чем скорее мы сумеем организовать общими усилиями консерватории и КОР первую рабочую оперу железнодорожников, тем большую реальную пользу мы окажем выявлению и росту талантливых певцов на транспорте».
Уже 8 мая председатель Центрального комитета Союза железных дорог Ф.Г. Воропаев заявил на страницах газеты: «Теперь, когда у нас на дорогах есть хорошие хоры, когда из глубин масс железнодорожников растут талантливые певцы и музыканты, когда эти таланты овладевают высотами классического искусства, наши профорганизации и клубы прямо обязаны поддерживать и поощрять таких людей. Можно только приветствовать предложение о создании первой рабочей оперы железнодорожников».
Творческое сотрудничество между признанными мастерами профессионального искусства и участниками художественной самодеятельности можно проследить на примере других коллективов Клуба имени Октябрьской революции, а впоследствии и ЦДКЖ. Профессионалы приходили на помощь любителям, а любители становились профессионалами. Ярким примером такого сотрудничества стала история Ансамбля народного танца, созданного в КОРе в 1933 году. Художественным руководителем ансамбля был знаменитый танцовщик, солист Большого театра и педагог Асаф Михайлович Мессерер, балетмейстером — Роксанов, педагогами-репетиторами — артистки Большого театра Илюшенко и Тэн.
Летом 1935 года в Лондоне проходил Международный фестиваль народного танца, в котором приняли участие представители 18 стран. Делегация из СССР поразила лондонцев своим искусством. Художественный руководитель советской делегации — заслуженная артистка СССР, балерина Большого театра В. Кригер особенно выделила из числа 11 триумфаторов группу молодых железнодорожников из Ансамбля народного танца: К. Власова, А. Комарова, И. Аспидова, Р. Кушнереву, Н. Быкову и Э. Курикка. На Ленинградском вокзале артистам была устроена торжественная встреча, которая продолжилась в здании Клуба имени Октябрьской революции.
Вскоре после возвращения из Лондона в Зеленом театре Центрального парка культуры и отдыха имени М. Горького прошел отчетный концерт участников фестиваля. 20-тысячная аудитория восторженно приветствовала танцоров. 6 ноября 1935 года многие участники ансамбля выступали на праздничном вечере в Большом театре. Асаф Мессерер говорил о радости работы с самодеятельными коллективами: «Хореографическое искусство занимает далеко не последнее место в жизни художественной самодеятельности. Руководить кружками самодеятельности, заниматься с отдельными их участниками — истинное удовольствие. Они талантливы, настойчивы, дисциплинированны. Я — горячий сторонник привлечения талантливых представителей самодеятельности на профессиональную сцену. Это вносит искренность и свежесть в искусство танца».
В 1937 году наиболее талантливые танцоры из ЦДКЖ были приглашены в создаваемый Ансамбль народного танца под руководством И.А. Моисеева, который в скором будущем прославился на весь мир.
В конце 1930-х — начале 1940-х годов художественным руководителем самодеятельного коллектива народных плясок и танцев ЦДКЖ был Б.В. Орлов. Участники ансамбля (в конце 1930-х годов их было 60 человек) изучали и представляли на суд публики русские, украинские, белорусские, венгерских, узбекские, молдавские, горские и татарские танцы. Ансамбль был особо отмечен на Московском смотре хореографической самодеятельности в 1938 году.
К середине 1930-х годов КОР Ленинской (бывшей Казанской) железной дороги превратился в авторитетное учреждение культуры с мощными самодеятельными коллективами.
Приближалась 20-я годовщина Октябрьской революции, и руководство Наркомата путей сообщения нуждалось в «главном» и «образцовом» железнодорожном клубе. КОР, располагавший профессиональным кадровым составом и прекрасным специализированным зданием, как нельзя лучше подходил на эту роль. Решительные шаги к переходу клуба «в новый формат» стали предприниматься вскоре после прихода на пост наркома путей сообщения Л.М. Кагановича, который активно поддержал идею создания ЦДКЖ.
В ноябре 1936 года при Политуправлении Наркомата по рекомендации его начальника Н.Н. Зимина — большого любителя искусства — были созданы Ансамбль песни и пляски (руководитель А.В. Александров, главный дирижер — К.М. Лебедев) и джаз-оркестр железнодорожников (под управлением Л.O. Утесова и братьев Покрасс). Их сценической площадкой стал КОР. Выступления этих профессиональных коллективов долгие годы являлись визитной карточкой главного клуба железнодорожников.
В 1936 — начале 1937 года у КОРа появились своя культбаза на станции Кратово Ленинской дороги — в 40 км от Москвы, с 10 гектарами соснового леса и большим прудом (до Октябрьской революции — усадьба железнодорожного магната фон Мекка) и клубные дачи на станциях Мамонтовская Ярославской дороги и Левобережье Октябрьской дороги, куда отправлялись отдыхать лучшие рабочие Московского узла. Агитационное, культурное и техническое обеспечение отдыха было поручено клубу на Комсомольской площади, штат которого значительно увеличили.
В первой половине 1937 года в клубе состоялась выставка художественной вышивки и рукоделия жен железнодорожников. Празднику Октябрьской революции были посвящены кинофестиваль «Октябрь в кинофильмах» и большая книжная выставка «Советская литература за 20 лет».
Накануне создания ЦДКЖ в КОРе работали следующие коллективы художественной самодеятельности: Рабочий театр, акробатический коллектив под руководством М.М. Марголина, детский эксцентрический оркестр под руководством С.О. Дунаевского, коллектив народной пляски под руководством Б. Орлова, женский хоровой ансамбль, изостудия, симфонический оркестр, кружок баянистов и другие. Все было готово к тому, чтобы КОР мог сделать следующий шаг и из ведущего клуба одной железной дороги превратиться в головной клуб всей гигантской отрасли — в ЦДКЖ.
В конце октября 1937 года «в ознаменование XX годовщины Великой Октябрьской социалистической революции» было принято решение о создании общесоюзного Центрального дома культуры железнодорожников на базе московского Клуба имени Октябрьской революции.
В газете «Гудок» от 2 ноября 1937 года основные задачи нового учреждения культуры формулировались так: «Являясь центром культурно-просветительной работы среди железнодорожников Советского Союза, Центральный дом культуры возглавит художественно-методическое руководство клубами, библиотеками и другими культурными учреждениями железнодорожного транспорта. Дом культуры будет оказывать помощь в развитии художественной самодеятельности, передавая опыт лучших железнодорожных клубов и отдельных коллективов. <…> Самое живое участие Дом культуры будет принимать в организации обслуживания линейных железнодорожников лекциями, докладами, экскурсиями, кино. В Доме культуры будет проводиться учеба клубных, библиотечных работников».
Предполагалось, что под руководством Центрального комитета железнодорожных профсоюзов важнейшие вопросы деятельности нового учреждения станет решать Совет ЦДКЖ в составе представителей профсоюзов, Политуправления Наркомата путей сообщения, железнодорожников-передовиков, деятелей науки и искусства. Текущие же дела должен был вести директор Дома культуры. Полномочия Совета и директора точно формулировались в Уставе и Положении о ЦДКЖ, принятых в 1936 году. Однако фактически художественный совет Дома культуры, имевший право совещательного голоса, был организационно оформлен только в октябре 1947 года. Бюджет Дома культуры, как и раньше, составлялся из ассигнований Центральных комитетов железнодорожных профсоюзов и доходов от собственных мероприятий, однако в нем появилась новая статья, свидетельствовавшая об общесоюзном статусе учреждения, — поступления из государственного бюджета.
В 1937 году Наркомат путей сообщения ассигновал 500 тысяч рублей на реконструкцию здания на Комсомольской площади. Появились колонны розового мрамора, лепные орнаменты, художественная роспись потолков и стен, картины и панно, дубовые панели, бархатные портьеры и занавеси. Были переоборудованы и оформлены по-новому буфет, гардероб, бильярдная.
Октябрьские праздники 1937 года железнодорожники-передовики Московского узла и работники Наркомата путей сообщения отмечали уже не в КОРе, а в Центральном доме культуры железнодорожников. Вечер, посвященный открытию «первой очереди» ЦДКЖ, состоялся 23 ноября 1937 года. Были избраны президиум (нарком путей сообщения Бакулин, начальник политуправления НКПС Егоров, председатель ЦК Союза дорог Центра Тарасов, А.В. Александров, Л.О. Утесов, В.И. Лебедев-Кумач) и почетный президиум (И.В. Сталин, В.М. Молотов, Л.М. Каганович, Г. Димитров, Э. Тельман, Х. Диас и другие). Выступавшие представители профсоюзных организаций и предприятий, деятели культуры подчеркивали важность момента и необходимость нового культурного учреждения для отрасли и Москвы.
В начале праздничного концерта художественные и самодеятельные коллективы ЦДКЖ (около 400 человек) исполнили специально написанную к открытию песню Дм. Покрасса на слова Ю. Юратова. Затем выступили Центральный железнодорожный детский оркестр под управлением С.О. Дунаевского, ансамбль песни и пляски, джаз-оркестр, акробатический коллектив и коллектив русской пляски ЦДКЖ, а также гости — ансамбль бандуристов-железнодорожников Конотопского узла и ансамбль белорусской пляски Гомельского клуба железнодорожников.
В Центральном доме культуры железнодорожников с момента его создания начали действовать отделы культурно-просветительной работы, искусства и художественной самодеятельности, сектор по работе среди детей и методическое бюро. Отдел культурно-просветительной работы, помимо организации мероприятий непосредственно в стенах ЦДКЖ, по заявкам предприятий направлял к ним лекторов, докладчиков, художественные и самодеятельные коллективы ЦДКЖ, а иногда и других железнодорожных клубов. В среднем в месяц отдел проводил на предприятиях до 300 массовых мероприятий. Отдел искусства отвечал за контакты с профессиональными артистами, режиссерами, художниками и музыкантами.
Сектор по работе среди детей каждый выходной день устраивал спектакли и концерты московских детских театров, утренники детской самодеятельности и другие массовые мероприятия. Это подразделение ЦДКЖ в своей работе «опиралось на женский актив железнодорожников». Методическое бюро состояло из трех групп: инструкторской (для консультаций с культработниками периферии), редакционно-издательской (выпуск методических пособий) и группы методических разработок («для правильной организации массовой работы» в самом Доме культуры).
Культурно-массовая работа с открытием ЦДКЖ была поставлена на качественно новый уровень. В его распоряжение были переданы издательские мощности, учреждение располагало собственной радиобазой. ЦДКЖ принадлежит честь организации многих самодеятельных железнодорожных коллективов в самых удаленных уголках страны, региональных и сетевых семинаров, конкурсов, смотров, фестивалей, выставок творчества железнодорожников. Выпускавшиеся им методические пособия (за все время существования отдела издано свыше 800 репертуарных сборников, материалов по обобщению передового опыта, сборников стихов и песен по железнодорожной тематике и т.п.). Проводившиеся его работниками консультации (а в штате состояли и профессиональные артисты, художники, музыканты, режиссеры) помогли организовать в СССР сеть высококлассных самодеятельных коллективов, равной которой в мире не было. В довоенные годы в ЦДКЖ регулярно проходили олимпиады художественной самодеятельности Москвы.
В отдел культурно-просветительской работы ЦДКЖ входили три библиотеки: основной фонд с читальней и кабинетом самообразования, передвижной фонд для обеспечения книгами сети передвижек и детская библиотека. Рецензионное бюро давало заключения о присылаемых на отзыв стихах, песнях, пьесах, рассказах, написанных железнодорожниками. Лекционно-экскурсионное бюро организовывало приезд в Москву с ознакомительными целями железнодорожников всего Советского Союза. Театрально-концертное бюро устраивало гастроли столичных театральных коллективов и концертных ансамблей в ЦДКЖ, а также его коллективов в железнодорожных клубах на местах.
Некоторые железнодорожные клубы Московского узла получили статус филиалов ЦДКЖ, в частности им стал Клуб имени Е.Ф. Кухмистерова, а во время Великой отечественной войны ДКЖ Свердловской железной дороги. Принадлежавшая ЦДКЖ и находившаяся на его полном кадровом и материальном обеспечении культбаза рядом со станцией Кратово Ленинской железной дороги в летнее время могла принять на один-два дня до тысячи человек. В 1938 году при ней открылся однодневный дом отдыха железнодорожников Московского узла, рассчитанный на 100 человек. В летнее время ЦДКЖ устраивал различные встречи, массовки, гулянья железнодорожников, концерты профессиональных и самодеятельных коллективов.
Одним из главных мест проведения массовых мероприятий в Москве в 1930-х годах стал парк Сокольники. Здесь отмечались основные государственные праздники железнодорожников, проходили смотры художественной самодеятельности, тематические и творческие вечера. В Сокольниках отмечались праздники железнодорожников-строителей и студентов железнодорожных вузов. ЦДКЖ всегда выступал в качестве их главного организатора.
В феврале 1938 года работники ЦДКЖ организовали и провели здесь спортивный праздник «Железнодорожный транспорт — родной брат Красной армии». Администрация парка и Дом культуры выпустили совместно абонемент «Отдых железнодорожника в парке Сокольники», который давал право посещения парка, концертов и вечеров, проводившихся в Зеленом театре, право пользования аттракционами. Абонементы распространялись среди железнодорожников-передовиков производства.
Сотрудничество ЦДКЖ и парка Сокольники продолжалось и в послевоенные годы, когда в парке проводились тематические вечера, выпуски устного журнала «Новости жизни», балы молодежи, праздники песни, карнавалы и концерты, лекции и беседы. Все эти мероприятия организовывались силами сотрудников Дома культуры железнодорожников и членов его самодеятельных коллективов.
В структуру ЦДКЖ 1938 года были включены Московский театр железнодорожного транспорта (впоследствии Московский драматический театр им. Н.В. Гоголя) и кинотеатр.
Песня в 1930-е годы была важнейшим средством «приобщения трудового народа к искусству» и едва ли не самым действенным средством агитации. И сегодня дух того времени лучше всего передают марши и боевые речевки, посвященные Сталину, ВКП(б), Красной армии и комсомолу. Музыкой пронизаны фильмы тех лет: «Веселые ребята», «Цирк», «Волга-Волга». Музыка в те годы звучала в кинотеатрах, парках, клубах, по радио… Так что не случайно в Наркомате путей сообщения возникла идея создать свой ансамбль песни и пляски. Новому грандиозному учреждению культуры, каким стал ЦДКЖ, был необходим лучший в отрасли и один из лучших в стране песенных коллективов. Перед глазами наркома путей сообщения был удачный пример — Краснознаменный ансамбль песни и пляски Красной армии, созданный в 1928 году А.В. Александровым. Именно его Каганович и пригласил для организации ансамбля в ЦДКЖ. Так в сентябре 1936 года родился художественный коллектив, которому предстояло сыграть большую роль не только на железной дороге, но и в масштабах всего советского искусства.
Созданию ансамбля предшествовал смотр художественной самодеятельности, проходивший во всех железнодорожных клубах. Наиболее одаренные артисты-любители отбирались для второго тура смотра, который проводил сам Александров. Он прослушал и просмотрел более тысячи кандидатов, из которых отобрали только 50 певцов, музыкантов и танцоров. В состав ансамбля почти целиком вошла группа певцов Московского узла Октябрьской дороги и многие участники кружков самодеятельности КОРа и Клуба имени Е.Ф. Кухмистерова.
Как наиболее одаренных певцов Александров отметил машиниста электродепо Ярославской дороги Н.П. Щетинина, ставшего политруком ансамбля, слесаря завода Балагушина, нарядчика депо Н.С. Бурэ и его жену — стрелочницу Ярославской дороги. Непосредственное повседневное руководство ансамблем было возложено на ученика А.В. Александрова — преподавателя Московской консерватории К.М. Лебедева и аспирантку консерватории И.Ф. Маслову.
Поиск талантов среди самодеятельных коллективов Московского узла продолжался: за первый год работы состав ансамбля вырос с 50 до 137 человек, в их числе 18 танцоров. Участники ансамбля напряженно учились и готовились к выступлениям. Занимались постановкой голоса, изучали музыкальную грамоту, сольфеджио, гармонию, историю музыки. Репетиции проходили каждый день. Между репетициями и учебой создавались первые песни. Ряд песен написал сам Александров: «Песню о Сталине», «О наркоме пути» (обе — на слова С. Алымова), «Родные братья» (на слова В. Лебедева-Кумача).
Дебютировал коллектив в первомайские дни 1937 года вместе с джаз-оркестром. На праздничной демонстрации около 500 танцоров, певцов, музыкантов, массовиков из КОРа в ярких красочных одеждах шествовали в колонне Железнодорожного района.
2 мая состоялся большой концерт в самом клубе. К этому времени в репертуаре ансамбля уже было 15 произведений классических и советских композиторов — песни на транспортную тематику, русские, украинские, грузинские народные песни. Затем последовали новые и новые выступления железнодорожных ансамбля песни и пляски и джаз-оркестра. Созданные в одно время, они стали «родными братьями»: вместе давали концерты, гастролировали, создавали программы.
Вот что писал профессор Московской консерватории С. Богуславский: «Железнодорожный ансамбль песни и пляски выступил с большим и разнообразным репертуаром из новых песен советских композиторов, русских классиков и образцов народной музыки. Звучность большого смешанного хора хорошо сливается с баянами, медными инструментами и домрово-балалаечной группой. Стиль исполнения, фразировка ансамбля отвечает строгим музыкальным требованиям... большая массовая пляска с хорошо усвоенными элементами народной пляски: украинской и казачьей (донской и кубанской) свидетельствует о большом мастерстве танцоров. <... > Оба ансамбля, несомненно, переросли уже рамки самодеятельной работы. Это художественно полноценные коллективы, вырастающие в значимую единицу всесоюзного значения».
А ведь еще и года не прошло с момента образования ансамбля, когда под руководство А.В. Александрова пришли хоть и талантливые, но любители из самодеятельных железнодорожных коллективов.
30 июля 1937 года, после митинга в честь Дня железнодорожника, состоялся концерт ансамбля песни и пляски в Зеленом театре ЦПКиО, где собралась громадная аудитория. Исполнялись железнодорожные песни, украинская народная «Сусидка», казачьи — «Снежочки», «Распрягайте, хлопцы, коней», песня из оперы «Тихий Дон», «Плясовая грузинская».
2 августа ансамбль вместе с джаз-оркестром в составе около 200 человек отправились на гастроли в Ленинград. Разнообразнейший репертуар ансамбля — «Марш железнодорожников», «Комсомольский паровоз» и др. — по достоинству оценили зрители. Огромный успех имела массовая украинская пляска. Она часто прерывалась аплодисментами — искушенный в концертах Ленинград не видел такого мастерства народного танца.
Затем ансамбль выступал на открывшемся в Москве V Театральном фестивале, куда приехало немало зарубежных гостей, и заслужил высочайшие оценки специалистов. Так, дирижер и музыкальный критик из США Ю. Вайнтрауб писал: «Этот хор производит огромное впечатление, целиком захватывая слушателей. В его выступлениях большая сила и гармония. Если бы такой хор приехал в Америку, то там его выступления произвели бы настоящую сенсацию». Затем начались гастроли на станциях и предприятиях Московского железнодорожного узла. 25 ноября 1938 года ансамбль и джаз-оркестр отправились на Дальний Восток.
Одиннадцать комфортабельных вагонов прямого сообщения «Москва — Владивосток», где разместились артисты, были специально оформлены. На перроне Казанского вокзала состоялся торжественный митинг, артистам желали успеха на Дальневосточной и Амурской дорогах. Проводить коллег в первую дальнюю поездку пришел Краснознаменный ансамбль красноармейской песни и пляски во главе с А.В. Александровым. «Отправляя в большое плавание» созданный им железнодорожный ансамбль, композитор от имени военных музыкантов преподнес отъезжающим два огромных букета цветов. В дальнейшем Александров встречался с коллективом ансамбля и писал музыку к некоторым из песен, входящих в репертуар хора ЦДКЖ. Первые гастроли ансамбля продолжались 58 дней, за это время его концерты посетило более 100 тысяч зрителей.
Руководители хора инструктировали кружки художественной самодеятельности на местах и проводили смотр их участников, отбирая наиболее талантливых в состав ансамбля ЦДКЖ. По примеру первого железнодорожного ансамбля стали возникать аналогичные коллективы в составе других железнодорожных учреждений культуры.
Руководство ансамблем в 1938 году перешло к другому знаменитому композитору и дирижеру — И.О. Дунаевскому. Он был художественным руководителем ансамбля песни и пляски более 10 лет. Руководство НКПС предоставило ему и его семье квартиру в ЦДКЖ, на четвертом этаже, в бывшем помещении Службы тяги Московско-Казанской железной дороги. Вот как рассказывала о приходе композитора в ансамбль бывшая солистка, много лет отдавшая ЦДКЖ, Зинаида Ивановна Калинина: «Помню, как все мы, артисты ансамбля, волновались перед встречей с Исааком Осиповичем. Ведь в ту пору Дунаевский был уже известным и любимым композитором, автором музыки к фильмам «Веселые ребята», «Вратарь», «Цирк», «Дети капитана Гранта». Обаяние музыки Дунаевского было настолько велико, что все мы представляли его молодым, высоким, красивым. А в репетиционный зал вошел человек небольшого роста, худенький и уже начавший лысеть. Но вот он заговорил. Блестящая эрудиция, темперамент, остроумие нового руководителя покорили нас сразу. Но самое незабываемое — это Дунаевский за дирижерским пультом. Он был словно до краев души наполнен мелодиями…».
Уже первая программа ансамбля при новом художественном руководителе поразила зрителей. Выступление начиналось с «Марша железнодорожников», который исполнялся при погашенном свете, в руках у каждого певца был зажженный фонарик. Так скупыми средствами была нарисована напряженная ночная жизнь станции. Большой театрализованный концерт состоял из двух отделений и более чем 20 номеров, в том числе народных песен «Вечоринка в колгасе», «Крыжачек», «Пограничники», «Букурия», «Вдоль по Питерской», белорусского, грузинского, еврейского, молдавского, грузинского, финского танцев. Дунаевский стремился «поднять культуру железнодорожного транспорта не только средствами железнодорожных песен, но и средствами всего огромного арсенала художественных ценностей, имеющихся у советского искусства, воспринявшего лучшие традиции мировой музыки, танцевального и вокального мастерства». В 1940 году как руководитель и дирижер ансамбля песни и пляски ЦДКЖ он был удостоен звания «Почетный железнодорожник».
Приглашенный Дунаевским С.И. Агранян (с 1940 года — постоянный режиссер ансамбля) сумел связать все номера воедино, программа смотрелась на одном дыхании. С его приходом в выступлениях ансамбля добавилось зрелищности. Агранян был автором и постановщиком всех программ военных лет. Он сочинял стихи для песен, исполнявшихся коллективом: «Бей по врагам», «Песня о 62-й армии». Наиболее известная его песня (в соавторстве с М. Лисянским) — знаменитая «Моя Москва» (1942 г.), ныне гимн города.
Хореографической группой ансамбля руководили известные балетмейстеры П.П. Вирский и Н.А. Болотов. Художественный коллектив Дунаевского называли «ансамблем на колесах», так как большую часть времени артисты разъезжали по дальним уголкам страны, где их концерты становились значимым событием. В 1940 — начале 1941 года прошли гастроли на Кировской, Западной и Белорусской дорогах. В ходе поездки по Кировской дороге 200 певцов и танцоров выступали перед железнодорожниками Мурманска, Кеми, Кандалакши, Петрозаводска и Волховстроя. Четыре концерта ансамбль дал в Ленинграде. Концерты всюду проходили в переполненных залах, в воскресные дни иногда приходилось выступать дважды. В конце 1930-х годов в репертуаре ансамбля было 160 песен и 20 танцев и плясок. Пять из десяти лет руководства Дунаевским железнодорожным ансамблем пришлись на тяжелейшие годы Великой Отечественной войны.
В послевоенные годы ансамбль песни и пляски ЦДКЖ продолжал пользоваться огромной популярностью. Ежегодно в ЦДКЖ приходили десятки заявок от профсоюзных комитетов железных дорог с просьбой отправить ансамбль непременно к ним. И едва ли не столько же благодарственных писем приходило в Дом культуры после очередных гастролей.
К 800-летию столицы в 1947 году ансамбль подготовил и представил на суд зрителей большую концертную программу «Моя Москва». Первое отделение концерта было посвящено песням о Москве и Родине, второе составлено из песен народов СССР.
В 1949 году композитор оставил железнодорожный ансамбль и целиком посвятил себя любимым жанрам — оперетте и кино. Дунаевский создал музыку к 20 песням на железнодорожную тематику: «Пути-дороги» (слова С. Алымова), «Дорожная» (слова С. Васильева), «На разъезде» (слова М. Рудермана), «Московские огни» (слова М.Л. Матусовского) и другие. Он продолжал приходить в железнодорожный ансамбль, где прозвучала каждая его новая песня, записал с ним песни ко многим фильмам — «Весна», «Кубанские казаки» и другие.
В 1949 году, после ухода Дунаевского и прихода нового художественного руководителя И.И. Любана, ансамбль был реорганизован, что сопровождалось значительными переменами в составе исполнителей. Как профессиональный коллектив он существовал до 1959 года.
Художественное руководство железнодорожным джаз-оркестром, созданным в 1936 году одновременно с ансамблем песни и пляски, было поручено знаменитому Л.О. Утесову. Песни в его исполнении стали своеобразной визитной карточкой целой эпохи. «Теа-джаз» Утесова был известен на всю страну, особенно после съемок фильма «Веселые ребята», где сам музыкант сыграл роль Кости Потехина. Популярность джаз-оркестра Утесова предопределила выбор Л.М. Кагановича, предложившего певцу создать и возглавить аналогичный коллектив на базе ЦДКЖ. «Железный сталинский нарком» создал Утесову все условия для творчества: ему предоставили квартиру площадью 100 кв. м, для гастрольных поездок выделили два комфортабельных салон-вагона. Но главное — Утесов получил облеченного властью покровителя в годы, когда на джаз как на «буржуазный жанр» смотрели косо.
Железнодорожный джаз-оркестр дебютировал на первомайской демонстрации 1937 года, когда музыканты во главе с Л. Утесовым, играя, прошли во главе колонны железнодорожников по улице Горького (ныне Тверская) и Красной площади. В том первом знаменитом составе (37 человек) играли Д. Будайницкий (кларнет), А. Иткис (аккордеон), В. Колесников (гитара), В. Постников (контрабас). Этот квартет составлял гордость оркестра на протяжении почти 30 лет. Особо отметим рабочих и служащих железной дороги: слесарь-разметчик завода в Люблино Б.Ф. Гудсков (саксофон), слесарь того же завода В.Е. Кравченко (баян), инструментальщик депо Москва-1 Михайлов (труба), дежурный по станции метро А.Г. Нахимович (гитара). Электромонтер-инструктор школы ФЗУ Ярославской железной дороги К.И. Сенаторов считался одним из лучших участников джаза.
В репертуаре джаз-оркестра КОР/ЦДКЖ было немало номеров, посвященных железной дороге. Это песни «Дорожная путевая», «Песня машиниста», «Родные братья» и другие. Основатель коллектива Утесов сумел придать оркестру жизнерадостность и яркость, свойственные ему самому. С задачей художественного руководителя он справился блестяще, создав поистине первоклассный коллектив. Утесов до конца жизни не порывал с ЦДКЖ, неоднократно принимал участие в выступлениях железнодорожного эстрадного оркестра, концертах артистов эстрады и даже давал сольные концерты на Большой сцене ЦДКЖ.
С 1938 года руководителями джаз-оркестра (с 1961 года — эстрадного оркестра) ЦДКЖ стали композиторы, авторы популярнейших советских песен братья Дмитрий и Даниил Я. Покрассы. Они пришли в коллектив с момента его создания в 1936 году. Дмитрий Покрасс оставался на должности художественного руководителя до 1972 года, Даниил Я. Покрасс был музыкальным руководителем до 1951 года. Братья в работе хорошо дополняли друг друга: взрывной, динамичный Дмитрий предлагал мелодию рассудительному, несколько флегматичному Даниилу, который вел фортепианную партию. За годы работы в ЦДКЖ братья Покрасс написали около 200 песен, многие из которых предназначались специально для джаз-оркестра (эстрадного оркестра) железнодорожников.
Песни, впервые исполненные в стенах ЦДКЖ, затем пела вся страна. Джаз-оркестр Дома культуры железнодорожников (40 человек) за годы своей плодотворной деятельности проехал более миллиона километров по железным дорогам страны, не однажды побывал в Западной и Восточной Сибири, на Дальнем Востоке и Сахалине, в самых отдаленных городах и поселках страны. Режиссером в первые годы был А.Г. Арнольд, поставивший много трюковых и эксцентрических номеров. Щедро наделенный фантазией, он на ходу импровизировал неожиданные трюки, смешные словечки и репризы, которые украшали выступления оркестра, создавали ему славу. Почти с самого основания влившийся в джаз-оркестр комедийный дуэт танцоров-чечеточников М.П. Харитонова («Миша») и Н.Ю. Тиберга («Коля») создавал на сцене яркие, запоминающиеся образы, выступал в парном конферансе, пародийных номерах. В 1939 году на первом Всесоюзном конкурсе артистов эстрады они получили вторую премию за «Эксцентрический танец» и «Голубой экспресс». Полюбился зрителям и рецензентам конферансье — артист-железнодорожник Иван Бугров, выступавший в образе смазчика «дяди Вани», удачно комментировавшего музыкальные номера оркестра.
Вслед за дебютом последовала череда успешных концертов на предприятиях Московского железнодорожного узла. Джаз-оркестр вместе с ансамблем песни и пляски ЦДКЖ с большим успехом выступил на гастролях в Ленинграде 2 августа 1937 года. Восторг публики вызвали «Песня машиниста», «Не зевай, не горюй», «Москва майская». Затем оба коллектива дали концерт в Доме культуры железнодорожников Северной столицы. Полный аншлаг, отклики в печати: «Большой успех ансамбля и джаза железнодорожников в Ленинграде», «Замечательный коллектив», «Мастера радостной песни», «Таким ансамблем можно гордиться».
25 ноября 1938 года оркестр под руководством Дм. Покрасса отправился с длительными гастролями на Дальний Восток. Проводить оркестр в первые большие гастроли пришел и его создатель Л.О. Утесов. Поездка продолжалась три месяца. Помимо выступлений руководители профессиональных коллективов консультировали участников местных кружков самодеятельности. По результатам гастролей многих участников и руководителей коллективов ЦДКЖ премировал нарком путей сообщения.
Деятельность оркестра была особенно напряженной в годы Великой Отечественной войны. После войны он продолжал радовать зрителей, первым исполнял новые песни своего бессменного руководителя Дмитрия Я. Покрасса, лучшие песни других советских композиторов.
Во второй половине 1940-х программы коллектива вели «Коля» и «Миша» (Н. Тиберг и М. Харитонов). М. Харитонов выступал и в качестве режиссера-постановщика эстрадных номеров. В начале 1945 года в ансамбль пришли чечеточники братья Борис и Юрий Гусаковы. В созданном совместно с М. Харитоновым «Спортивном танце» они показали мастерское владение акробатикой. В другом номере с использованием музыки к фильму «Серенада солнечной долины» Гусаковы повторили приемы и стилистическую манеру известной негритянской пары братьев Николас и овладели их главным трюком — падением на шпагат с прыжка, что неизменно вызывало восторг аудитории.
В 1950-е годы особым успехом у слушателей пользовались музыкальные фантазии на темы песен знаменитого французского певца Ива Монтана в обработке В. Людвиковского, мелодии индийских, аргентинских, итальянских и мексиканских композиторов. Среди музыкантов по-прежнему блистали А.И. Иткис и К.А. Соколов, получившие звание «Почетный железнодорожник». Солисткой стала Н. Дорда (впоследствии популярная эстрадная певица, заслуженная артистка РСФСР), в исполнении которой звучали модные тогда песни «Мой Вася» (О. Фельцман, Г. Ходосов), «Для вас, влюбленные» (К. Молчанов, Г. Регистан). Она дебютировала на сцене ЦДКЖ в 1943 году с песней «Три жениха». Романсы «Утро туманное», «Не брани меня, родная», «Уголок» в ее исполнении покоряли слушателя тонкостью и драматизмом.
С оркестром начинали карьеру солистов И. Бржевская и В. Беседин. В 1960–1970-е годы И. Бржевская стала одной из самых популярных эстрадных певиц страны, записала более 400 песен ведущих советских композиторов. В. Беседин выступал на эстраде с 1950-х годов преимущественно с песнями военной тематики. В 1980 году ему присвоено звание народного артиста РСФСР.
Среди других звезд оркестра 1950-х годов необходимо отметить солистов З. Новоженину и Л. Елисеева. Программу вел ставший знаменитым конферансье Е.Д. Югансан. Внимание зрителей привлекала и балетная пара — К. Терентьева и М.В. Михайлов. Популярностью пользовались также певцы И.А. Залевский, В.Т. Баранов, А.А. Соснова. В 1954 году на место музыкального руководителя ансамбля пришел Ю.С. Саульский.
Проработав в ЦДКЖ всего год, он оставил по себе добрую память. Написанные им песни заняли достойное место в репертуаре коллектива. «Прощальной песней» завершалось большинство выступлений оркестра. Во второй половине 1950-х музыкальным руководителем оркестра был З. Узанг. В 1960-е годы в оркестре блестяще выступали солисты М. Акопова, Т. Осокина, С. Афанасьев, Т. Партыспаньян, Ю. Добролюбов и Е. Стеснягин, танцоры И. Кучерова и П. Петербургский, акробаты Е. и К. Рыбины, М.И. Чекмарев и Н.Т. Генурова, конферансье Г. Лидин. Но главной звездой, безусловно, оставался руководитель и дирижер оркестра — Дмитрий Я. Покрасс. Эстрадный оркестр ЦДКЖ по-прежнему был «ансамблем на колесах», семь-восемь месяцев в году проводил в поездках по стране. Он побывал на всех железных дорогах СССР, продолжал играть роль «методиста»: его руководители и участники консультировали самодеятельных музыкантов, дарили им ноты новых песен, помогали любительским оркестрам железнодорожников на местах грамотно организовать репетиции.
Создатели ЦДКЖ предполагали, что акробатический ансамбль, созданный в мае 1937 года, будет самодеятельным. В первых документах и публикациях, посвященных деятельности Дома культуры, он так и называется — Центральный самодеятельный физкультурно-акробатический ансамбль. Однако вскоре уровень подготовки и исполнительского мастерства недавних любителей-железнодорожников заставили руководителей ЦДКЖ изменить первоначальное намерение. Перед войной ансамбль получил статус профессионального художественного коллектива наряду с ансамблем песни и пляски и джаз-оркестром. Огромная заслуга в этом принадлежит художественному руководителю акробатического ансамбля М.М. Марголину и режиссеру М.С. Местечкину.
Марголин и Местечкин прославились постановкой спортивного представления «Весна физкультурная», осуществленной силами самодеятельного Театра народного творчества. Эта постановка послужила причиной приглашения режиссеров в Дом культуры железнодорожников. Вслед за руководителями в коллектив пришли физкультурники Московского узла и небольшое ядро профессиональных артистов цирка. Их выступления сопровождались элементами клоунады и буффонады, получившими особенное развитие благодаря режиссерской работе М.С. Местечкина.
Вот как вспоминает о первых шагах ансамбля его неизменный участник, Почетный железнодорожник И.С. Фридман: «В мае 1937 года я, как профессиональный цирковой артист, был приглашен в создаваемый акробатический ансамбль в качестве режиссера-педагога. Вместе со мной туда пришли еще два артиста цирка — Николай Григорьевич Денисов и Алексей Павлович Калабашкин. Занимаясь режиссерской и творческой работой, мы и сами принимали участие, как исполнители, в создаваемых нами номерах».
Творческое становление ансамбля завершилось примерно через год. Этот год ушел на поиски своего почерка и органическое соединение номеров различных жанров в единую программу. Марголин, в прошлом артист цирка и мюзик-холла, взял на себя руководство коллективом, всю педагогическую и тренерскую работу. Местечкин как режиссер отвечал за постановку представления. После многих просмотров руководители отобрали «зеленую» молодежь, а также привлекли в ансамбль группу цирковых профессионалов. Среди них были А. Чичерюкин, В. Симаков, В. Аникин, В. Дашкевич, уже упомянутые Н. Денисов и И. Фридман и другие. Огромный опыт и несомненный талант помогли Местечкину в кратчайшие сроки добиться с акробатическим ансамблем ЦДКЖ профессионального исполнения сложнейших номеров. Первая программа была подготовлена к ноябрьским праздникам 1937 года. Начиналась и заканчивалась она большими массовыми построениями. Во время парада юноши и девушки выходили парами и строили сложную пирамиду — «стенку», в которой было занято 60 человек. В конце представления выстраивалась движущаяся пирамида (карусель) и по ходу движения между «средними» партнерами висели живые «подвески». Зрелище получалось эффектное.
Программа состояла из номеров разных цирковых жанров, и нужно было найти связующее звено. Таким звеном стала пара ведущих акробатов-эксцентриков «Веселые носильщики», созданная неуемной фантазией Местечкина. Их роли исполняли М. Рябов и И. Фридман.
Через некоторое время была выпущена еще одна комическая пара — «Фотографы». В ней были заняты И.Я. Девяткин, работавший в цирке в номере «Акробаты на качелях» под руководством В. Белякова, и участник художественной самодеятельности В. Бекетов, ставший вскоре ярким комиком-эксцентриком. Артисты, выступавшие «носильщиками» и «фотографами», в совершенстве владели многими жанрами. Их отмечали многие рецензенты, писавшие о программах ЦДКЖ, и, конечно, любили зрители, для которых выступления ансамбля становились праздником.
В 1938 году ансамбль участвовал в параде физкультурников на Красной площади. Напротив Мавзолея был выстроен «цепной мост» — колонны из двух, трех, четырех человек, а между ними — живые подвески из акробатов. По мосту двигался своеобразный акробатический «железнодорожный состав». По ходу движения артисты демонстрировали различные трюки. М. Местечкин поставил в акробатическом ансамбле несколько программ. В программе «В любое время» артисты, представляя времена года, прыгали с вышки в «море», «ныряли», проделывали сложные эволюции на бутафорских «лыжах» и т. д.
В составе акробатического ансамбля ЦДКЖ в начале его деятельности было 30 человек, а в конце 1930-х годов — уже 75. Особое внимание уделялось воспитанию новых артистов — в состав ансамбля входила детская группа из 12 ребят. Акробаты обслуживались специальным врачом, находившимся в штате Дома культуры. Как и другие профессиональные художественные коллективы ЦДКЖ, акробатический ансамбль во время выездов «на линию» и в Москве оказывал постоянную методическую помощь самодеятельным акробатам-железнодорожникам.
Участниками ансамбля проводились специальные курсы, на которых любители изучали азы акробатических прыжков, воздушной акробатики, трамплина, акробатических танцев, художественной гимнастики и жонглирования. Акробатический ансамбль ЦДКЖ принял участие в московском дебюте знаменитого эстрадного артиста Аркадия Райкина.
Тот же И.С. Фридман вспоминал: «В 1939 году наш ансамбль вернулся из большой гастрольной поездки и был включен в программу Московского эстрадного театра «Эрмитаж». Программу вел впервые приехавший в Москву Аркадий Райкин. После выступления акробатического ансамбля занавес закрывался. Пока звучали аплодисменты, на сцене строилась сложная акробатическая пирамида, и, когда занавес вновь открывался, зрители видели Райкина, водруженного на самый верх пирамиды».
Акробатический ансамбль железнодорожников до и после войны выступал на новогодних представлениях и балах молодежи в Колонном зале Дома союзов, Центральном доме работников искусств, Лужниках. Коллектив неоднократно принимал участие в физкультурных парадах на Красной площади и в праздничных концертах в Большом театре. Все эти годы программы ансамбля с большой выдумкой и вкусом оформляли художники Б. Кноблок и Л. Окунь. В конце 1940-х — начале 1950-х годов в репертуар акробатического ансамбля входили такие сценки, как «штыковой бой», «лодка», «плавание», «жар-птица», «скатерть-самобранка», «бокс», «фехтование», «прыжки». Все номера, как и ранее, были связаны в единую концертную программу сатирическими интермедиями.
Успехи самодеятельного Рабочего театра КОРа были замечены руководством НКПС. Л.М. Каганович предложил создать транспортный театр. В 1937 году театр был создан. Он обосновался в помещении клуба имени Кухмистерова, а в 1938 году театр и клуб вошли в состав ЦДКЖ. Труппа театра к этому времени насчитывала 67 человек во главе с режиссером Н.В. Петровым.
В начале 1941 года театр с пьесой советского драматурга А.Н. Афиногенова «Вторые пути» вошел в число лучших самодеятельных театров и драматических кружков страны по итогам Всесоюзного смотра художественной самодеятельности. Подлинное признание принесла Центральному театру транспорта постановка пьесы Афиногенова «Машенька». Премьера состоялась в марте 1941 года и привлекла внимание московских зрителей и прессы.
В эти годы на сцене железнодорожного театра блистал впоследствии знаменитый киноактер В.М. Зельдин. Одной из ведущих актрис театра была А.В. Голованова, выступавшая под псевдонимом А. Андреева. В полном соответствии с названием железнодорожный театр был настоящим «театром на колесах». Труппа очень много ездила. В купе режиссера Н.В. Петрова или второго режиссера И.Я. Судакова проходили репетиции. Художественная мастерская работала в купе актера М. Малинина, который по совместительству был декоратором театра. А в соседнем вагоне актер В. Хохряков руководил бутафорским цехом. Тут же делали парики, шили костюмы.
В годы Великой Отечественной войны театр, как и другие коллективы ЦДКЖ, много ездил по дорогам страны с гастролями, выступал перед железнодорожниками и частями действующей армии. Начальником театра являлся И.М. Махлин.
В 1947 году Центральный театр транспорта выделен из состава ЦДКЖ. В 1959 он стал называться Московский драматический театр имени Н.В. Гоголя в связи со 150-летием со дня рождения писателя. Уникальный подарок городу от железнодорожников! Традиции театра в ЦДКЖ продолжил самодеятельный ансамбль драмы.
День железнодорожника Главным мероприятием года в ЦДКЖ с конца 1930-х годов становится профессиональный праздник — День железнодорожника. 30 июля 1935 года в Кремле Сталин принял лучших железнодорожников-передовиков.
Этот день было решено сделать профессиональным праздником всех работников железных дорог. Наряду с огромной идеологической нагрузкой для КОР/ЦДКЖ и других клубов железнодорожников 30 июля стало «днем года», когда было нужно показать все лучшее, что сделано каждым коллективом.
В 1930-е годы в Москве основные праздничные мероприятия проходили в Центральном парке культуры и отдыха имени М. Горького и Сокольниках, причем в 1936–1937 годах — при участии первых лиц государства. Назначались в парки также ответственные лица от МПС, члены коллегии и заместители министра. Ансамбль песни и пляски и джаз-оркестр, коллективы художественной самодеятельности ЦДКЖ играли важнейшую роль в художественной части праздника, они выступали по несколько раз в день перед многотысячной аудиторией железнодорожников.
В 1938 году основной ареной праздника стали Сокольники. 29 июля в 8 часов вечера начался торжественный ночной карнавал железнодорожников. Центральный вход в парк был украшен трибуной в виде паровоза, обвитой цветами и зеленью и освещенной разноцветными лучами прожекторов. Участников карнавала встречал у входа джаз-оркестр ЦДКЖ. Открывали карнавал поэт В.И. Лебедев-Кумач и композитор И.О. Дунаевский. Церемония открытия сопровождалась праздничным фейерверком и парадным шествием, в котором приняли участие 500 артистов эстрады и цирка и сводный оркестр с фанфарами. В воздух поднялись два сферических аэростата с портретами Сталина и Кагановича. В Зеленом театре состоялся большой концерт лучших профессиональных ансамблей, в первую очередь — ансамбля песни и пляски, джаз-оркестра и акробатического ансамбля ЦДКЖ, а также лучших самодеятельных коллективов железнодорожников. Другие самодеятельные коллективы (общим числом около 2000 человек) и гимнасты спортивного общества «Локомотив» выступали на аллеях, эстрадах и площадках парка. С праздничного салюта в полночь началось карнавальное шествие «СССР — великая железнодорожная держава». Карнавал сопровождался множеством развлекательных и агитационных мероприятий — от аттракционов и костюмированного бала до олимпиады поэтов, пишущих на тему железнодорожного транспорта. Массовые гулянья продолжились днем 30 июля.
К празднику КОР/ЦДКЖ разворачивал активную агитационную работу не только на Московском узле, но и на своих культбазе и клубных дачах. Роль ЦДКЖ в организации и проведении Всесоюзного Дня железнодорожника год от года росла. После Великой Отечественной войны Дом культуры железнодорожников выступает уже в качестве главного координатора подготовки праздника в масштабах всей страны и, особенно — в рамках Московского железнодорожного узла. Его методическое бюро почти к каждому Дню железнодорожника выпускало специальные пособия, которые должны были помочь в организации праздника на местах.
Профессиональный праздник железнодорожников продолжает отмечаться и в XXI веке, но уже не 30 июля, а каждое первое воскресенье августа. По традиции каждый год в конце июля — начале августа в ЦДКЖ проходит серия праздничных мероприятий.
В концертном зале Мир 924 мягких кресла. Есть возможность размещения дополнительных мест. Сцена — глубина: 10 метров, ширина: 22 метра, высота: 10 метров.
На первом этаже находится клуб-ресторан «Джуманджи», который вмещает до 450 посетителей. Организация и проведение пресс-конференций, after-party, фуршеты, банкеты, дефиле и т. п.
В холле по...
Родившийся в 1925 году Театр драмы и комедии под руководством К. Н. Голованова был призван обслуживать многочисленную армию железнодорожников.
1930 год — Театр передан в ведение Главискусства Наркомпроса РСФСР.
1931 год — Театр принят в полное ведение ЦК профсоюза работников железнодорожного транспорта и переименован в «Московский театр транс...
WorldWalk.info
ru
info@worldwalk.info